Полетай

ДЕРЕВЯХА

Егор Лосев

Деревяха лежал на захламленном полу комнаты и задумчиво фильтровал запахи, раскладывая их на составляющие. От стен несло затхлостью, прелыми газетами, мышами. Лежавшие на полу люди пахли потом, несвежей одеждой, армейскими ботинками, а еще порохом и ружейным маслом. Спящий рядом собаковод Симха, к поясу которого цеплялся поводок Деревяхи, благоухал собачьей едой 'Догли'. Но самый вкусный аромат струился из заднего кармана разгрузки, там лежали купленные Симхой собачьи 'конфеты'. 'Ммм...', - при воспоминании о них Деревяха облизнулся. 'Хорошо бы выпросить одну, но Хозяин сейчас спит, придется подождать.' Пес уткнулся мокрым носом в разгрузку, пытаясь вдохнуть как можно больше аппетитного запаха. Однако слева на полу спал санитар Алекс, вонявший лекарствами как ветеринарная клиника и портивший все удовольствие.
Заброшенная, недостроенная школа, где группа спецназа пряталась третий день, стояла на отшибе, в двух километрах от деревни. Они поджидали местного полевого командира, который, по данным разведки, встречался здесь со своим агентом, офицером Армии Южного Ливана.
Время с каждым часом тянулось все медленнее, подползая к полудню. Командир группы, худощавый, заросший рыжей щетиной лейтенат только что закончил сеанс связи и теперь, глухо матерясь, водил лезвием ножа по расстеленной на коленях карте. Деревяха не любил ножи, блеск лезвия напрягал его, словно сжимая какую-то внутреннюю пружину. Лейтенант почувствовал неодобрительный собачий взгляд, направленный на
клинок, и поднял глаза. На его лице отразилось недоумение, быстро сменившееся пониманием. Он усмехнулся и сунул 'Сог' в ножны. Деревяха с облегчением отвернулся.
В другом углу снайпер с пулеметчиком как раз собирались 'приговорить' банку армейской тушенки 'люф'. Гарниром служили апельсины, набранные в примыкающей к зданию роще. Снайпер Марко достал складную открывашку и взрезал банку с двух концов, выдавив тушенку на подстеленный полиэтиленовый пакет. Особый запах армейской говядины заполнил комнату.
'Командир, тушеночки?',- просипел шепотом пулеметчик Ави.
'Сами жрите такую дрянь!',- пробормотал тот и, сложив карту, бесшумно выскользнул из комнаты. Глядя на них, Деревяха жалобно вздохнул. Ави оглянулся, и замер, наткнувшись на немую мольбу в собачьих глазах. Не устояв, он швырнул кусок мяса. Пес перехватил тушенку в полете и моментально сглотнул, всем видом показывая: такой мизер, как слону дробина. Теперь не выдержал Марко, бросив шматок пообъемнее. Больше выклянчить не удалось.
Деревяха повернулся на бок, прижавшись к теплой спине Симхи, и погрузился в дрему.
Сны у него были разные: на базе, почему-то, всегда снились вкусные вещи, а в рейдах - бег. Он бежал по лесу, петляя между деревьями, или по берегу моря, прямо по линии прибоя. Обычно во сне к нему присоединялись другие собаки, живые и погибшие, Они неслись рядом с ним, потом отставали. В этом сне за ним мчалась Нелли, красивая дворняга, помесь ирландского волкодава неизвестно с кем. Деревяха знал, что это сон, потому что Нелли погибла, бросившись на террориста, несшего фугас. Солдаты боялись, что заряд сдетонирует от выстрелов и пустили собак. Нелли и Тим рванулись вперед, а Деревяху оставили в резерве. Нелли загрызла боевика, но тот успел достать пистолет и из последних сил всадил ей в грудь полмагазина. Террорист, на которого бросился Тим, вскинул 'калашников', но тут же рухнул, получив от Марко пулю в лоб. Тогда из зарослей в трехстах метрах от них выскочил еще один боевик и, выпустив от живота очередь, бросился бежать. Тим, как ракета наведенная на цель, понесся в погоню. Грохот выстрелов выдал группу, им пришлось уходить, а Тим так и не вернулся. Всю дорогу обратно Деревяха бежал рядом с носилками, на которых лежала Нелли, и жалобно скулил. Потом по отступающим стали стрелять из минометов, и носилки пришлось освободить для раненого. Тогда Моти, собаковод Нелли, нес ее тело на плечах, пока не добрались до вертолетов.
Через два дня Симха привел Деревяху в ту часть базы, где раньше они никогда не были. Там в траве лежали плиты с именами погибших собак, и стоял белый, мраморный памятник: солдат, преклонивший колено, рядом с собакой.
Пришли все бойцы из их группы, Нелли опустили в яму, командир сказал короткую речь, потом громыхнул залп почетного караула. Моти плакал, а Деревяха с Симхой его утешали.
Тим вернулся через месяц. Худой, облезлый, со сбитыми в кровь подушками лап он вышел к блок-посту южноливанской армии. Цадальники* перевязали рваную рану на боку и передали пса израильтянам. Деревяха от радости прыгал и визжал как щенок.
Своей нелепой кличкой он был обязан двум инструкторам в учебном центре. Там собак учили Работать. Работать против палки или ножа, против пистолета или автомата. Учили догонять, атаковать и валить наземь людей в чужой, пропахшей дымом костра камуфляжной форме. Инструктор Павел считал, что Деревяха медленно соображает. Просто у него занимало больше времени, чем у других собак, понять, что же требует инструктор.
'Дубина ты моя, стоеросовая',- ласково приговаривал Павел, глядя на таращившего глаза пса.
'Дуболом ты мой',-сказал инструктор Саги, когда Деревяха случайно проломил головой стенку, через которую должен был перепрыгнуть.
Однажды инструктора приготовили странный напиток. Уже несколько дней под кроватью у Павла стояло полведра армейского, шаббатного вина. В вине плавали проспиртованные салфетки, украденные в санчасти. В субботу инструктора отжали и выбросили салфетки, остальное процедили через марлю, при этом называя напиток 'Кагором'. Вечером вино было выпито, а у Деревяхи появилась новая кличка. Сначала в шутку, но потом прижилась, заменив предыдущую.
Деревяха не жаловался, 'Кличка как кличка, не хуже других ',- думал он.
Сладкую дрему прервала боль в животе, казалось, в желудке все закипело и забулькало. Пес вскочил, заметался по комнате, скуля и дергая поводок. Симха проснулся и быстро понял в чем дело.
'Опять пса какой-то дрянью накормили!',- прорычал он.
В углу, с землистого цвета лицом, сидел Ави: 'Блин, люф бракованный какой-то!',- простонал он.
Симха схватил поджавшего обрубок хвоста Деревяху за ошейник, и оба помчались в другую комнату. Процесс справления естественных нужд в засаде был довольно сложным. И люди, и собаки делали это в полиэтиленовые мешки или в бутылки, которые потом уносили с собой. Симха вытащил из кармана на разгрузке мешок, но на пол-дороге Деревяха понял, что не добежит. Он дернулся, и жалобно взвыл глядя прямо в расширившиеся от ужаса глаза Ави. Пахучие, коричневые брызги полетели прямо на непонятную железяку установленную у окна, на заботливо подстеленной газетке. 'Только не на ... ' запоздало прошептал Ави.
Если бы собаки могли краснеть, Деревяха наверное стал бы пурпурно красным. Но Симха спокойно сказал: 'Я вас предупреждал! Отмывай теперь свой 'Негев'!'.
Последствия аварии устраняли долго, пулемет пришлось протирать тряпками. Вскоре на помощь пришел Марко, который приполз в комнату с мешком собственных 'отходов производства' в руках. 'Похоже, террористы добрались до службы тыла...' предположил он, 'это ж настоящая диверсия.'
Пока заметали следы, пес не знал куда деваться. Он тоскливо тыкался головой в Симхину ногу и скулил. Наконец они снова растянулись на грязном полу.
Через какое-то время радист разбудил кемарившего в соседней комнате командира. Лейтенант припал к трубке рации, а за тем три раза нажал на кнопку передачи.
'Зазну!' (двинули ивр.) шепнул он вешая на шею М16.

Через подвальное окно группа по одному выкатилась в апельсиновую рощу. 'Ну и слоняра!' прохрипел здоровяк Алекс, подсаживая семидесяти-килограммового пса, Симха в это время тянул его снаружи за лапы и ошейник, Деревяха кряхтел и пыхтел за двоих, старательно пробуксовывая задними лапами по стенке.
На крыше школы остались только наблюдатель и снайпер.
Спецназовцы полукругом обложили засыпанную гнилыми апельсинами полянку в роще. Через двадцать минут, грохоча старым двигателем туда въехал, ржавый мерседес, синего, когда-то, цвета. Из-за руля выбрался невзрачного вида мужичонка лет сорока, в мятой рубахе, с клетчатой куфей на голове. Ветерок лениво шевелил полы распахнутой рубашки, обнажая торчащую из джинсов, рукоять пистолета. Он не торопясь огляделся и отошел в тень ближайшего дерева, оказавшись в трех метрах места, где укрылись за поваленным стволом Симха, Деревяха и 'Негевист'** Ави.
Это был 'клиент' номер два: двойной агент, служивший в разведотделе Армии Южного Ливана и параллельно сливавший информацию Хизбалле .
Симха осторожно покосился на пса. В карих собачьих глазах легко читалось:' Не ссы хозяин, не первый раз замужем, шуметь не буду!'. Собаковод успокоился. Тем временем снова раздался гул мотора. На этот раз на поляну вкатился тендер 'тойота' . Из кабины вылезли двое парней вооруженных автоматами. Оглядевшись по сторонам, один распахнул заднюю дверь. На землю спрыгнул бородатый здоровяк с пивным животом, в футболке и камуфляжных брюках. Из сдвинутой на брюхо кобуры выглядывала 'беретта'. Он подошел к поджидающему в стороне мужичку, и оба оживленно заговорили.
Деревяха лежал не шевелясь, только шерсть на загривке встала дыбом.
Бородатый пузан, видимо, обладал завидной интуицией, буквально за секунду до того как четыре негромких, из-за глушителей, выстрела слились в один хлопок, он молча ломанулся в глубь рощи, петляя между деревьями. Симха шепнул команду. Деревяха запечатлел Хозяина взглядом, на случай если не выпадет удача, и рывком бросил вперед поджарое, мускулистое тело.
Для преследовавшего жертву пса не существовало ни солнца, ни деревьев вокруг, он видел лишь черный коридор, в конце которого мелькала спина обтянутая зеленой футболкой. За мгновение до прыжка Деревяха заметил в руке врага пистолет и изменил траекторию. Сомкнув зубы на предплечье противника он крутанулся разворачивая человека вокруг своей оси, заламывая руку в попытке свалить его на землю. Бородатый вскрикнул падая, однако сумел извернуться и сунуть левую руку в карман. Раздался щелчок, а затем перед Деревяхой, вдруг расцвел огненный цветок, оглушив и отбросив его от разорванного осколками гранаты тела боевика.
Пес пришел в себя и сгоряча попытался скакануть на трех лапах навстречу подбегающим спецназовцам. Боль вспышкой затмила солнце. Он неуклюже упал и лишь виновато дергал хвостом, пока Симха звал Алекса в гарнитуру рации. Вдвоем, они обработали и перевязали множество ран, и хотя большинство осколков достались террористу, Алекс лишь мрачно качал головой. Группа находилась далеко за красной линией***, на вертушки надеяться не приходилось. Всю дорогу обратно Деревяха трясся на носилках, ныряя в забытье и снова приходя в сознание. Ему то слышался вой Нелли зовущий куда-то в темноту, то вдруг голос Симхи окликал возвращая к действительности. 'Держись, братишка, уговаривал он, дотяни до вертушек. Раненых собак списывают, а у меня скоро дембель. Обещаю, я тебя заберу, только держись! Мы еще прогуляемся с тобой по Тель-Авивской набережной! '
Когда впереди, послышался рокот вертолетных двигателей Деревяха был без сознания.

Июньское солнце нещадно палило, зависнув в зените, как вертолет огневой поддержки. По улице Леванон, в северном Тель-Авиве, двигалась живописная пара: огромный, желтый пес в наморднике волок на поводке молодого парня в белой майке.
Деревяха был недоволен, происходящее вокруг его бесило. Враги в камуфляже были везде: на улицах, в магазинах; мужчины, женщины и даже малыши. Хотя от них, не пахло дымом, все они носили ненавистную пятнистую форму. Происходящее не укладывалось в собачьих мозгах. Без команды Деревяха никого не трогал, но сдерживался с трудом .
Симха тоже был раздражен: надо же, какой-то кретин придумал моду на камуфляж, как раз тогда, когда они с Деревяхой демобилизовались. В разноцветных, пятнистых штанах щеголяли даже младенцы в колясках. По началу пес кидался на всех, гулять с ним приходилось ночью.
Но, все это ерунда. Главное, что они остались вместе, и в этом Деревяха был с ним полностью согласен.
Конец.

*цадальники - солдаты южноливанской армии.
**Негбист'- пулеметчик, пошло от названия пулемета 'Негев'.
***Красная линия обозначала территорию, за которой, по неписаному договору наземные боевые действия не велись.



P.S.
В реальной жизни пса звали Wooden (Деревянный).
Имена остальных собак забыл, пришлось выдумать.
Год примерно 96-98.